ЛАХОСТСКИЙ Павел Николаевич, протоиерей

1865 (1866?) — родился в Ярославском уезде Ярославской губ. в семье диакона.

1886 — окончил Ярославскую духовную семинарию.

1891 — окончил СПбДА со степенью кандидата богословия.

1891, 27 сентября — определен законоучителем петербургской 7-й гимназии.

1891, 29 ноября — рукоположен во иерея, определен настоятелем Троицкого храма на Стремянной ул. (при Обществе распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви).

1896, 9 января –10 ноября — священник Знаменской (Входоиерусалимской) церкви на Знаменской пл.

Впоследствии вновь настоятель Троиц­кого храма на Стремянной ул. Был хорошо знаком со св. Иоанном Кронштадтским и часто сослужил ему.

С 1901 — редактор журнала «С.-Петербургский духовный вестник».

1902–1905 — редактор журнала «Православное слово».

1905, 6 мая — возведен в сан протоиерея.

1906–1907 — редактор журнала «Церковный голос».

1911, 11 ноября — назначен помощником наблюдателя за преподаванием Закона Божия в учебных заведениях Ведомства учреждений императрицы Марии по С.-Петербургской епархии. Член С.Петербургского ведомства по делам печати.

Основатель Христианского содружества учащейся молодежи.

Составитель «Проповеднической хрестоматии» (1912).

1916, 25 ноября — награжден митрой.

Законоучитель женской гимназии принцессы Е.М. Ольденбургской и настоятель Троицкого храма на Стремянной ул.

Член Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Заместитель председателя Уставного отдела.

1918, 1 февраля — избран заместителем члена Высшего церковного совета при св. Патриархе Тихоне.

1918 — арестован в Москве за статью «Кустодия», рекомендованную газетой «Церковные ведомости» для бесед в Пасхальные дни (май 1918 г.). Обвинен в разжигании межнациональной розни и антисемитской агитации.

1919, 21 октября — уволен Петроградским епархиальным советом в Ярославскую епархию.

Служил настоятелем Ильинского хра­ма в с. Ильинское­-в­-Поречье Угличского уезда.

Преподавал на пастырско-богословских курсах, основанных архиепископом Угличским Серафимом (Самойловичем).

1923, 27 октября — распорядитель на торжественном молебне в Александро-Невской лавре по случаю возвращения лаврских иноков из обновленческого раскола.

«На молебен [возглавляемый епископом Мануилом (Лемешевским)] вышло 149 архимандритов, протоиереев и иереев и 95 архидиаконов, протодиаконов и диаконов. Все были облачены в одинаковое юбилейное лаврское облачение. Царила полная тишина и благоговение… Перед началом молебна протоиерей П. Лахотский объяснил верующим значение настоящего торжества, на которое они собрались».

По окончании торжества вернулся на приход.

1928, декабрь (1929, январь?) — переехал в Ленинград.

1931 — год кончины.

Похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры.

Автор многих работ о св. прав. протоиерее Иоанне Кронштадтском, о котором писал: «В отце Иоанне была нужда именно в наше время. Неверие, кощунство, издевательство над всем святым, наглая ложь обрушились на Христа Бога и на Церковь. И вот как бы для того, чтобы подготовить верующий народ выдержать этот страшный натиск сил ада, Господь воздвиг отца Иоанна, чтобы он стал народной верой и народной совестью, собрал и сосредоточил в нем все лучшие черты православной народной души; наградил его обильными благодатными дарами, даже — до великого дара чудотворений, чтобы он был оплотом немощных в вере, защитой слабых, прибежищем колеблющихся, подкреплением малодушных. По огромному влиянию, какое имел отец Иоанн на народ, можно решительно сказать, что весьма многие устояли в вере, не изменили ей потому, что заимствовали твердость веры от его силы; не отдали своего сердца врагам Христовым, потому что спасла их любовь к отцу Иоанну, в котором, видимо, жил Христос».

Протоиерей Павел Лахостский был членом Священного Собора Православной Рос­сийской Церкви 1917–1918 гг. по избра­нию от Петроградской епархии и участво­вал в заседаниях всех трех сессий Собора. Был избран заместителем председателя I и XX, членом II, III, VII Отделов, членом Религиозно­просветительного совещания при Соборном Совете, членом Комиссии о гонениях на Православную Церковь и Комиссии о мероприятиях к прекращению нестроений в церковной жизни. После го­рячей дискуссии члены Собора решили передать главные церковные органы печати («Всероссийский церковно­общественный вестник» и «Церковные ведомости») в не­посредственное редактирование прото­иерею П.Н. Лахостскому.

11 апреля 1918 г. протоиерей Павел Лахост­ский на заседании Собора сделал первый доклад о гонениях на Православную Цер­ковь, в котором, в частности, отметил, что «большевистским переворотом положение Церкви сразу ухудшилось и продолжает все более и более ухудшаться, особенно со времени издания знаменитого январского Декрета о свободе совести, вплоть до при­несения многих кровавых невинных жертв, число которых, увы, нам еще неизвестно, но, судя по всему, что мы знаем, должно быть очень велико…». Обсудив этот до­клад, Собор принял решение о соверше­нии заупокойной литургии с поминанием первых новомучеников. 12 апреля 1918 г. в храме Московской духовной семинарии Святейший Патриарх Тихон в сослужении членов Собора совершил торжественную литургию, на которой протоиерей Павел Лахостский произнес слово: «„Агнца Бо­жия проповедавше, и заклани бывше якоже агнцы…“ Эти слова трогательной заупокой­ной песни вполне приложимы к тем совре­менным нам мученикам за веру и Церковь Православную, молитвенную память о ко­торых мы творим ныне. Беспримерное, еще небывалое в тысячелетней почти истории нашей Русской Церкви, время переживаем мы, и это тяжелое время нависло над нами так быстро, так неожиданно, что мы совер­шенно к нему не подготовились. Можно ли было полтора года тому назад подумать, что скоро начнется открытое гонение на Церковь нашу и, по первому внешнему на­блюдению, от своих же, от тех, в виде на жительство которых еще не стерлись или не вычеркнуты слова „вероисповедания православного“. Почти по всей России свершается осквернение и поругание свя­тынь, насильственное отнятие церковного имущества, особенно у обителей, во всех его видах, начиная от зданий и денег, про­должая угодьями, лесами и полями, и окан­чивая последним скудным запасом хлеба и картофеля, так что иноки и инокини об­рекаются на голодную смерть. Отнимаются помещения духовно-­учебных заведений и разных других учреждений духовного ве­домства, арестуются и подвергаются оскорб­лениям епископы и священники; наконец, зверски расстреливаются священнослужи­тели, часто без всякого не только суда, хотя бы для видимости их виновности, но и без предъявления к ним какого бы то ни было обвинения, только за то, что они – служи­тели Церкви Православной, провозвестни­ки Христовой истины. Воистину: „Агнца Божия проповедавше, и заклани бывше, яко же агнцы“… И число этих невинных жертв, кровь которых вопиет к небу, с каж­дым днем увеличивается, и не видно ему конца…»

1. ГА РФ. Ф. 353. Оп. 3. Д. 203. Л. 15.

2. ГА Ярославской обл. Ф. Р-3698. Оп. 2. Д. С-10807; Ф. 230. Оп. 12. Д. 113.

3. Антонов В.В., Кобак А.В. Святыни Санкт-Петербурга. Т. 2. С. 278.

4. Все мы — Христовы. Кн. 3. С. 516–518.

5. Деяния Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Т. 1. С. 75.

6. Левитин А., Шавров О. Очерки по истории русской духовной смуты. Т. 2. С. 233–234.

7. Сорокин В., прот., Бовкало А. А., Галкин А.К. Духовное образование при Святейшем Патриархе Тихоне // Вестник ЛДА. 1990. №  3. С. 58–59.

8. Святой Иоанн Кронштадтский в воспоминаниях современников. СПб.; М., 2003. С. 38.

9. Цыпин В., прот. История Русской Церкви 1917–1997. С. 22, 27.